лИТЕРАТУРНЫЕ И ЖУРНАЛИСТСКИЕ ОСОБЕННОСТИ В КАРИКАТУРЕ

Среди бескрайнего моря литературных карикатур отберем сначала те (по сравнению с остальными немногочисленные) иллюстрации, где изображаются писатели далекого XVIII столетия.

Часто писателей прошлого вспоминают опосредованно, лишь цитируя их строки. Так, два рыболова, приводя ломоносовские строчки «Ты можешь ли Левиафана / На уде вытянуть на брег?», глубокомысленно заключают: «Да, он был великий писатель!».

Часто такие намеки образуют иронический подтекст, как, например, на рисунке 1907 г., где на спину тощего гимназиста уселся взрослый мужчина, заставляющий ребенка себя везти. Подпись лаконична: «Гром победы, раздавайся». И это отсылает нас к державинским строкам «Гром победы, раздавайся, / Веселися, храбрый Росс», ставшим русским неофициальным гимном.

Листая старые журналы, мы можем увидеть крупнейшего русского просветителя XVIII столетия Н. И. Новикова в цепях в момент ареста и закрытия его типографии. Николай Ремизов явно «сгустил» пространственные слои: Николай Новиков физически не мог присутствовать во время ареста при закрытии типографии, но его портретное сходство выражено почти полностью.

В периодике слегка шаржированным выглядит рисунок С. И. Эрбера, где Крылов прогуливается по Невскому проспекту и своим массивным профилем «разбивает» неприятную встречу Пушкина и Булгарина. Подборка анекдотов про Крылова визуализировалась намеками на его прожорливость, неряшество и рассеянность.

Но чаще всего Иван Крылов изображался в виде «дедушки Крылова» — памятника писателю в Летнем саду Санкт-Петербурга. Один из первых памятников русскому литератору был создан скульптором П. К. Клодтом, и почти сразу после открытия появляются карикатуры с ним. Посетители сада размышляют, глядя на памятник: «Ведь экая голова был этот Крылов: писал только о зверях, а из зверей выходили у него люди».

Дочка показывает отцу на скульптуру, в связи с чем отец начинает размышлять об упадке литературы: «Подумаешь, какие люди бывали в старину: теперь народ совсем измельчал… Вот хоть дедушка Крылов, какой знаменитый человек, с каким тузами был знаком, а вот из его внуков никто не принят в нашем обществе, совсем нет теперь талантов».

От социальной заостренности карикатур, где подчеркивалась извечная мысль «раньше было лучше», художники переходили к уличным сценам рядом с памятником. Но и здесь появлялся намек на общественные проблемы: то няньки, прежде чем разрешить играть детям, выясняли положение семей: «А ваш папенька кто каков?», то подростки слепо копировали взрослых:
«Вы, Маничка, так хороши».

Много литературных карикатур сохранилось в архивах и музейных фондах, т. е. широкому зрителю они становятся доступными только после публикаций. Не всегда можно понять и год создания сатирического рисунка даже после появления его в печати. Например, взглянем на «русского француза» А. И. Тургенева, долгие годы жившего в Париже, т. к. с 1834 г. он был определен для поиска в иностранных архивах информации, касающейся российской истории, автора «Хроники русского», публиковавшейся в пушкинском «Современнике», «Московском наблюдателе» и «Москвитянине».

Одни из самых ранних опубликованных карикатур на русских писателей XIX в. связаны с именем М. Л. Неваховича. В знаменитом «Ералаше» издатель-карикатурист изобразил, например, юного Дмитрия Григоровича, читающего взахлеб повесть, сделавшую его знаменитым: «Антон-Горемыка». Но читатели на рисунке не оценили творческий порыв и увлеченно захрапели — все, включая собаку.

Как справедливо замечает современный исследователь:

В 1893 г. — это «славный рыбак-беллетрист, вылавливающий 50 лет своих героев из житейского моря». В 1897 г. — денди, убежденный, что земля держится на двух китах — литературе и искусстве.

«Царем русского смеха» называли и Константина Варламова, русского актера, и Николая Гоголя. Литературного «царя смеха» карикатуристы вспоминали не так часто, как хотелось бы. Может быть, это связано с трагичностью сатиры Гоголя? Его лицо было выбрано редакцией юмористического журнала «Заноза» 1860-х гг. для центральной композиции в «шапке». Периодически обыгрывался памятник Гоголю: то писатель саркастически «благодарит» сограждан за память в виде тыканья пальцев в него, то шепчет Льву Толстому, намекая на художественную невыразительность монументов: «Погоди, Лев Николаевич, и тебя так же оскандалят». Юбилей писателя, как все «датские» события, породил, как смеялась «Стрекоза», «чепуху, белиберду, сапоги всмятку».

Очевидно, сатириков карикатуристы любили. Александр Грибоедов даже в карикатурах представлен свободомыслящим человеком. Обыгрывая анекдот по поводу шума в театре, вызванного неумеренными аплодисментами А. С. Грибоедова и А. А. Алябьева, художник изображает драматурга подшучивающим над полицмейстером.

Не менее интересно показан и Михаил Салтыков-Щедрин со сломанным и испачканным пером, сжимающий том «Губернских очерков» или стоящий на углу Литейной и Бассейной улиц с зажженной свечой (отсылка к поискам человека Диогеном).

Драматурга Александра Островского вспоминали по разным поводам: то в связи с сочинением новой пьесы, то в связи с новой постановкой.

Иногда выбор карикатуриста объяснялся личным знакомством с портретируемым. Так, писателя и цензора Ивана Гончарова основоположник русской массовой карикатуры Николай Степанов изобразил рядом с собой в сложном процессе выбора: разрешить или нет карикатуру на самого себя. Степанов часто рисовал литераторов, имена которых сегодня не слишком много говорят массовому читателю. Например, Александра Дружинина, Николая Шербину.

Иногда юмористические журналы преступают этические нормы в погоне за удачной, как им кажется, шуткой. Так, Михаил Лермонтов показан в виде скелета, беседующего по телефону с репортером, выясняющим подлинный облик царицы Тамары.

Некоторые писатели совсем редко вдохновляли карикатуристов на творчество (наверняка это было связано и с популярностью литератора, и с предпочтениями редакций). Нечасто в сатирической графике можно увидеть А. Ф. Писемского, который то сбрасывает своих героев в антинигилистический роман «Взбаламученное море», то радует читателей тем, что не сказал ни слова про себя.

Но странно, что и Антон Чехов не так уж часто попадался на карандаш карикатуриста. Казалось бы, известность писателя должна была подтолкнуть к резкому увеличению числа сатирических рисунков, заглядывающих в его внутренний мир или хотя бы пытающихся это делать. Играя пропорциями роста, художник «Развлечения» показал Чехова значительно меньше Леонида Андреева, а художник «Шута», отмечая юбилей Владимира Короленко, идентично поступил с Чеховым по отношению к юбиляру.

Хорошо известны рисунки «Осколков», где Антон Павлович то со своим героем Ивановым не знает, какую дорогу выбрать, то летит на чайке, в которую палят безжалостные критики. Иногда Чехов демонстрирует знакомство с техническими новинками, но, даже не приводя все найденные изображения, можно все-таки думать, что карикатуристы не слишком много изображали его.